Передача «Кейс» на радио «Эхо Москвы»
 |
| Юрий Кобаладзе: «Появились новые персонажи в фильме. Один из этих всадников – я. Фильм скоро выйдет на экраны, я всех призываю сходить. Эту маечку Гусман оставил мне в подарок...» |
|---|
Стенограмма эфира радиопередачи «Кейс» / 29.12.2011
И. ВОРОБЬЕВА: Поздравляю вас, уважаемые радиослушатели, телезрители вовсе даже не с наступающим новым годом, с этим мы вас поздравим чуть позже. А с тем, что вы так вовремя оказались у своих радиоприемников, что вы нас смотрите, слушаете. Это программа «Кейс». Я с большим удовольствием представляю наших сегодняшних экспертов. Это Матвей Ганапольский, Юрий Кобаладзе. Добрый вечер, господа.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Здравствуйте. Здравствуйте.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У нас официальное заявление.
И. ВОРОБЬЕВА: Опять?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я поручаю произнести более старшему по званию товарищу.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть мне.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты очень рискуешь. С одной стороны я понимаю твой пафос и это действительно повод для вашего заявления. Радиостанция «Эхо Москвы» снова на первом месте.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты так объясни, как надо. С рейтингами.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нас слушает 11,5 человек. Слушало в декабре.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Среди десяти.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А ближайшее за нами радио «Авторадио», их слушало 9,5 человек.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть мы сделали «Авторадио».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И вообще просто непобедимы. Причем сделали на 2 пункта. На двух человек. Но …
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это самое главное.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Дело в том, что вы понимаете, благодаря чему достигнут этот успех. Благодаря программе «Кейс».
И. ВОРОБЬЕВА: Мне кажется, наоборот после этой программы резко упадет рейтинг радиостанции.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Поэтому я хочу попросить моего юного коллегу Ганапольского, это сделал Гусман и я. И твое вторжение сегодня в передачу оно подвергает большой опасности и рейтинг передачи и рейтинг радиостанции.
И. ВОРОБЬЕВА: Меня тут не было?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, ты стояла у истоков. Это нельзя не признать. Но извини меня, у нас оттачивают мастерство годами, скрупулезно из передачи в передачу. Варяги появляются, бац, и нету. У меня потом будет еще одно заявление.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В связи с третьим, потом четвертым, возможно пятым, шестым сроком Владимира Владимировича Путина в президентах, конечно усиление силовых структур в жизни РФ, я не хочу портить отношения, но я просил бы особенно телезрителей RTVi обратить внимание на маечку.
И. ВОРОБЬЕВА: Маечка модная.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Которая…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Меня видно?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я опишу, вверху три лошадки, на которых какие-то силуэты, странные люди в папахах.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Неуловимые мстители.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ниже написано: не бойся, я с тобой. И дальше странная дата – 1919 год.
И. ВОРОБЬЕВА: Это от рождения Юрия Георгиевича?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сзади только следы от пуль. Но не попали. Я напомню, что 1919 год это такой центр репрессий, после большевистского переворота время очень тяжелое для России. А «Не бойся, я с тобой» я не знаю, кому он говорит. Наверное, Ф.Э. Дзержинскому.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Что вы запутали всех на свете.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юра, хватит.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты просто не в курсе. Это фильм Гусмана.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какой?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Который называется «Не бойся, я с тобой». Это сиквел. 82 года назад он снял первую серию. Теперь он вернулся к тем героям, уже повзрослевшим через энное количество лет. И снял вторую серию.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какой из этих трех всадников Гусман?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Появились новые персонажи в фильме. Один из этих всадников – я. Фильм скоро выйдет на экраны, я всех призываю сходить. Эту маечку мне Гусман, уезжая отдыхать, оставил мне в подарок.
И. ВОРОБЬЕВА: Гусман уехал отдыхать?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть он нас бросил и уехал отдыхать. Нет ему прощения.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он заслужил.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Каждая монета имеет обратную сторону. И мое присутствие здесь сейчас рейтинг 1,5, я думаю 13-14 где-то.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Посмотрим. Повысится рейтинг в будущем месяце или нет.
И. ВОРОБЬЕВА: Но для этого нужно, чтобы Матвей Юрьевич был в этой программе регулярно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не надо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Достаточно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гусман оставил заготовки, пару анекдотов одесских и один стишок. Я их все расскажу.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я как Маккартни. Он приезжает или как английская королева. Осеменяет территорию один раз. Один раз должен человек приехать.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Маккартни уже три раза приезжал в Москву.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я был больше в передачах. У меня свои стандарты. Мне есть с кем сравнивать себя. Тут внизу есть рейтинг 1,1, добрые песни. Вот это твоя радиостанция, где ты скоро и будешь работать. Мы готовы рассмотреть несколько дел и слушать стишок, который расскажет вот этот вот…
И. ВОРОБЬЕВА: Чудесно. Тут пишут нам уже много сообщений и с наступающим поздравляют. И приветствуют наших чудесных экспертов. И давайте перейдем к нашему первому кейсу. Все кейсы для нас сегодня подготовил Евгений Бунтман. И кейс, который называется «Готовим вместе».
Чилийская газета, опубликовавшая рецепт, опасный для жизни, выплатит пострадавшим читателям компенсацию. Издание Ла Терсера в 2004 году напечатало рецепт «взрывающихся чуррос». Это такое блюдо из заварного теста, приготовленное во фритюре. Вскоре после публикации в больницы стали обращаться люди с сильными ожогами. Выяснилось, что если в точности следовать указаниям рецепта, то травмы неизбежны. Тесто, опущенное в масло, разогретое до предложенной газетой температуры, гарантированно взрывается. И тот, кто готовит «чуррос», получит ожог. Суд рассмотрел иск 13 пострадавших и пришел к выводу, что редакция газеты не провела все необходимые проверки рецепта перед его публикацией. Общая компенсация, которую будет вынуждена выплатить газета, составит 125 тысяч долларов.
И. ВОРОБЬЕВА: Вы часто готовите какие-то блюда, следуя газетным публикациям.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мое настольное блюдо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дело в том, что когда мы выполняли, ну ладно не будем сейчас, просто когда мы с тобой работали на том континенте…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: На том берегу.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То приходилось, я был простым крестьянином, Юра блистательно абсолютно мастерски был лошадкой.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это изображено здесь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И чуррос это было наше настольное…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А ты знаешь что такое чуррос вообще?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что в Америке не ходил в мексиканский ресторан. Это такие штуки…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: По-русски как ты их назовешь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Если неважно, что там в середине, но это такой вытянутый большой…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Блин.
И. ВОРОБЬЕВА: Это из теста такая штука.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Продолговатая штука, которая жарится, обжаривается как во фритюре.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я думал чуррос это колбаса.
И. ВОРОБЬЕВА: Это типа пончиков, только не круглые, они вытянутые.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как называется, когда в лепешку.
И. ВОРОБЬЕВА: Буритос.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А ели ли вы мексиканское блюдо – утка, залитая шоколадом.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну началось. Это что такое.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Шоколадная утка.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это у тебя комплексы. Потому что когда ты был лошадкой, я не давал тебе этого.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты давал сено. Сейчас вы меня запутали окончательно. Я считаю, газета права. Руки прочь от газеты. Дуракам закон не писан. Почитали, надо творчески подходить. Если вы рецепты, что пишут в газетах или книгах, соблюдать дословно, то вообще вкусно есть мы перестанем. Надо фантазию. Почему у меня так блистательно получается приготовление блюд. На плотах, на которых мы сплавляемся, я же шеф-повар.
И. ВОРОБЬЕВА: Хоть бы раз позвали.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Первый раз, когда я готовил перчики…
И. ВОРОБЬЕВА: Все отравились?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет. Я забыл, оказывается, надо было сначала фарш проварить, а я его засунул сырой. И он не проварился. И знаете что самое удивительное. Сожрали.
И. ВОРОБЬЕВА: Количество туалетной бумаги, потом использованной, я даже спрашивать не буду.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это та знаменитая история, которую расследовала Генпрокуратура. Когда вверху реки их было 28 человек, а потом он один и сказал, что их смыла волна.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Наш друг, Ира знает о нем, Андрей Дмитриевич Терехов, сколько мы ходим в походы, он просит – приготовь мне перчики.
И. ВОРОБЬЕВА: Сам не ест, зато кормит всех остальных…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Учитывая высокий рейтинг радиостанции мы должны беречь каждую минуту. И эти разговоры про перчики со стороны лошадки мне просто кажутся странными. Я вот что хочу сказать. Когда дается какая-то реклама, у нас, например, на «Эхо Москвы» дается реклама – посоветуйтесь с врачом. Я помню, как мы принимали это решение. Я говорю абсолютно точно. Притом, что все лекарственные препараты имеют разрешение, просто без лицензий они не допускаются.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мне нравится ход твоей мысли.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Совершенно верно, мой друг. Ио, Ио.
И. ВОРОБЬЕВА: Иа, иа.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я весь поцарапанный.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что аккуратнее надо быть…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я просто подстригал кактус… Не кактус…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Чурритос. Так вот несмотря на то, что некоторые не дают мне договорить, я все-таки закончу. Нужно было сказать, посоветуйтесь с поваром. Ира, вы можете себе представить, написано бросить во фритюр и обжаривать при температуре 250 градусов предположим. Люди бросают. После этого это взрывается и люди с тяжелыми ожогами.
И. ВОРОБЬЕВА: Надо же как-то мозг включать хотя бы иногда.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Если написано: опустить бережно эту штуку. Короче говоря, все понимают мою мысль. СМИ должно нести ответственность за то, что оно вытворяет. И «Эхо Москвы» должно нести ответственность за то, что оно вытворяет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Что ожидать от человека, который большую часть жизни проводит в Грузии.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И замечу…
И. ВОРОБЬЕВА: Вы знаете, что он диктатор?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Поэтому он туда и уехал.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что куда в Грузии ни бросаешь, ничего не взрывается.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Все растет.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть этот рецепт актуален только для Грузии.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты грузина видел, который чуррос кушает?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они не знают, что это чуррос… Какой ты грузин, ты только по фамилии грузин.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Выпендрился, женился на грузинке. Не мог вообще на приличной армянке жениться.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Куда я завтра лечу?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: В Тбилиси.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А ты?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я остаюсь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вопросы есть?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потому что мне с тобой не по пути.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это естественно.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть вы не едите в Грузию, потому что туда едет Ганапольский.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мы вдвоем там не можем находиться. Нам слишком тесно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поэтому вердикт очевиден. Абсолютно справедливо…
И. ВОРОБЬЕВА: Как вы в одной студии находитесь?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ужасно. Я закрываю глаза, мне кажется, что это Гусман.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Абсолютно справедливое решение суда.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно несправедливое, руки прочь от свободной прессы. Не надо быть дураками, надо включать мозги. И не следовать слепо рецептам. Потому что можно умереть от макаронины, которая выскочит из кастрюли.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Стоит Хосе Игнасио.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Рабыня Изаура.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вся в жутких волдырях. Мексика.
И. ВОРОБЬЕВА: И что, вы думаете они готовили эти чурросы?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Делала по рецепту этого журнала.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Фритюром надо уметь пользоваться. Может взорваться все, что угодно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Твой опыт работы во внешней разведке мы сейчас учитывать не будем. У тебя и фритюрницы взрывались, и что ты там…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Целый курс был.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как взрывать во фритюре.
И. ВОРОБЬЕВА: Всем тем, кто нам пишет, очень нравится название конечно. Чуррос. Потому что тут нам пишет Костя: мы соблюдаем рецепты нашего чурроса – у EР почти 50%.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, это очень важно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это я не понял.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Просто у них чуррос мексиканский. Он наблюдает за выборами.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вообще в чурросе что-то есть такое.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Бородатое.
И. ВОРОБЬЕВА: Дотянулся проклятый чуррос.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Дотянулся до чурроса. Он вытащил чуррос, и сварил его во фритюрнице.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: О, как жестоко, боже мой.
И. ВОРОБЬЕВА: Вы о чем подумали?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: О продолговатом таком, но бросать по фритюр, нет, это…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Выше колен, ниже пупка висит чуррос и два пузырька.
И. ВОРОБЬЕВА: Это те самые стихи.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У них кстати, Ира, был целый курс по этому делу. Как чурроса опускать в раскаленное масло. Вот почему российская разведка, советская разведка была на такой высоте.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гусман знаешь, как меня унижал. Когда он чувствовал, что все он проигрывает конкретный кейс, он доставал из широких штанин такой не чуррос, а бумажку. Где у него были записаны анекдоты. Тетя Сара… На все случаи жизни. Он такое читал, что народ кричал, дети у микрофона.
И. ВОРОБЬЕВА: Сейчас что за стихотворение вы принесли?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кстати, я сегодня прихожу, сидит и плачет Орехъ. Горькими слезами.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Плачущий Орехъ.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Расколовшийся, плачущий. Я говорю, что такое. Меня, говорит не берут в кейс. Приехал Ганапольский, это мафия. Опять взяли Ганапольского…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что это издевательство товарища Венедиктова, что за день до отъезда поди, приди.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тут Орехъ умирал, сидел, он когда меня увидел он такими глазами телячьими, может меня вспомнят. Это мафия, не пробьешь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все это было сказано для того, чтобы увести внимание от пузырей. Ты можешь начать голосование и увидишь, что мы любим Хосе Игнасио, Хуана Карлоса, любим просто Марию и мы не допустим, чтобы из-за какой-то газеты провинциальной…
И. ВОРОБЬЕВА: Матвей Юрьевич уже к операторам обращается.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Поздно бить Боржоми.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты сейчас увидишь. Что это такое безответственность прессы.
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте голосование запускать, причем будем проводить как телефонное, так и в Сетевизоре.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я уже могу сказать, что 49,9…
И. ВОРОБЬЕВА: О, смотрите, чуррос уже может сказать.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не чуррос, а Чуров.
И. ВОРОБЬЕВА: Где Чуров?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он же знает результаты голосования.
И. ВОРОБЬЕВА: Это наш такой кейсовый чуррос, что делать. Уважаемые друзья, если вы считаете, что справедливо решение суда – 660-06-64. Если вы считаете, что решение суда несправедливо – 660-06-65.
ГОЛОСОВАНИЕ
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я хочу сказать, что на праздничном столе, я вообще люблю всякие панировки, корочки такие…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: За минуту до голосования объявляется тишина. Уже нельзя проводить агитацию.
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, уже когда идет голосование – можно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Уже идет.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Видишь, обломилось опять. Не получается. Теряешь внимание. Все с философской, мыслитель. Хочу сказать, что мексиканская кухня она совершенно замечательна тем, где мы жили в Америке в Нью-Джерси, там полно ресторанчиков таких, и во всех вкусно кормят. Какое бы направление кухни ни было. Мексиканский ресторан замечателен этими поджаристыми корочками.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть ты заходил – дайте две корочки.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, и вот что интересно. Их несколько было, одни классом повыше. А который был совсем простой, ты…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Куда ты чаще всего ходил.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он был как Макдоналдс. Потому что приходили туда с детьми, раздавали им игрушки сотрудники. Гора жареной картошки, которая к мексиканской кухне не имеет никакого отношения, а вот мясо или что-то такое, но оно как, вот вся эта острота пригашена. И ты это спокойно можешь есть. И все это вкусно, большие порции. Обязательно кола, которая тоже, это же мексиканское изобретение. Это просто замечательно. И больше вам на праздничном столе…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это ты сейчас что нам рассказал?
И. ВОРОБЬЕВА: Это сейчас Матвей Юрьевич заполнил паузу, потому что я останавливаю голосование. И в Сетевизоре я прошу остановить голосование. Итак, 58% считают решение суда справедливым. 42% считают несправедливым.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть я проиграл.
И. ВОРОБЬЕВА: Гораздо больше, Юрий Георгиевич, вы проиграли в Сетевизоре. Потому что там 69% считают, что справедливо решение суда и 31% что несправедливо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я очень рад, что…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Надо собраться.
И. ВОРОБЬЕВА: А знаете, почему проиграли. Потому что вы защищали чуррос.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Повторить стишок про чуррос?
И. ВОРОБЬЕВА: Не надо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я очень рад, радиослушатели сами не знают, как я ими манипулировал, потому что они проголосовали против главного редактора «Эхо Москвы» Алексея Венедиктова, который неоднократно во всех интервью утверждает простую истину. Что СМИ не несет ответственности. В данном случае подавляющее, давай скажем, 69% плюс…
И. ВОРОБЬЕВА: Как чуррос.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Проголосовали, что СМИ, в общем, короче…
И. ВОРОБЬЕВА: Короче Кобаладзе не смог защитить свободу слова.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Почему мы грузины должны бороться за свободу слова, за демократию. Как вы не понимаете, что это же дело не в чурросе. А дело в защите свободы прессы.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пузырей.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Каких?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гнойных.
И. ВОРОБЬЕВА: Ой, ой.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что? Горячее масло в лицо… Глаза выпадают, язык…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты подойди к горячему маслу и кинь еще туда еще кирпич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Твои методы…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нельзя чуррос кидать в горящее масло. Нужно сначала положить, закрыть крышкой, а потом уже варить его.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда крыша просто по башке ударит.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не надо смотреть над крышкой.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он меня учит. Этот грузин учит, Ира, защити меня. Когда нацменьшинства начинают здесь, и он еще знаешь, что говорит. Я москвич в пятом поколении. Это ты москвич вот в той черте оседлости, куда тебя пустили. К рынку. Кстати я не уверен, что у него есть регистрация.
И. ВОРОБЬЕВА: Совершенно точно нет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это уже слишком.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У него есть паспорт российского гражданина. А регистрации нет.
И. ВОРОБЬЕВА: Где купили-то?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Паспорт еще с советских времен у меня. Прописки нет.
И. ВОРОБЬЕВА: Вам как шпиону было положено. Дмитрий пишет: что-то аксакалы часто стали прогуливать кейсы. Ни пора ли вводить штрафные санкции.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это правильно.
И. ВОРОБЬЕВА: В прошлый раз не были.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: У меня уважительная причина. Я отдыхал.
И. ВОРОБЬЕВА: Это неуважительная причина.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Отпуск.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я бы обратил внимание, когда говорят, например, о Болотной или Проспекте Сахарова, то все аналитики очень серьезные уважаемые нами с тобой, Ирина, я к Ирине обращаюсь, они отмечают перелом сознания у граждан, который произошел. Они говорят о появлении реального слоя людей, которые стали поддерживать совершенно определенные ценности. Которые раньше не поддерживали. К чему я это.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: По-моему, ты выводишь нас на чуррос.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Просто ты знаешь историю наших непростых взаимоотношений с господином Кобаладзе. И что он, который всегда это слово я обожаю, вщился быть обаяшкой. У него это получается лучше меня. Потому что он такой комедиант. И всегда за него голосовали, потому что он вщился быть более обаятельным, чем я.
И. ВОРОБЬЕВА: Хорошее слово.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Есть несколько советских слов…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это не советское, это русское.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Считающиеся в некоторых кругах.
И. ВОРОБЬЕВА: Тоже неплохо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И мы видим, произошел решительный перелом. Появился целый слой людей…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть мое вщение оказалось тщетным.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Правдивое слово та истина, которую я несу в сегодняшней передаче. Я много чего несу, я утром нес.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты такое нес сегодня. При твоем попустительстве эта нахалка Фельгенгауэр задает вопрос.
И. ВОРОБЬЕВА: Это что такое.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вы верите или не верите в существование Деда Мороза. Это что такое? За кого вы нас держите.
И. ВОРОБЬЕВА: Вы знаете, что на самом деле Матвей Юрьевич просто побоялся в эфире это озвучивать, а Таня героическая и смелая…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да мы с Матвеем Юрьевичем в возрасте Деда Мороза.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Самое интересное, что я, находясь уже в возрасте Деда Мороза, продолжаю в него верить.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я тоже.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И это большая проблема для моих домашних. Я в три часа ночи вдруг дедушка Мороз, сижу под елочкой. Я во много чего верю. Так вот, заканчиваю мысль. Появился целый слой людей, которым вот это правдивое слово, которое я несу, и в этой передаче несу, поэтому тот разгром, то есть уже разгромный счет 0:1, мы победили Америку со счетом 0:1 с разгромным счетом. Сейчас будет счет еще более разгромный.
И. ВОРОБЬЕВА: 1:1.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, два.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Два ноль. Включайте кейс.
И. ВОРОБЬЕВА: Я, честно говоря, не очень поняла, к чему была тирада, но Кобаладзе немножко расстроился.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он просто мыслит по-грузински и когда начинает переводиться, получается белиберда. Тщение, тщетно, тщусь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сюжет получается.
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте послушаем Евгения Бунтмана, который расскажет нам про кейс, который называется «Открытка».
В Португалии полицейского, разославшего коллегам неприличную рождественскую открытку, отстранили от работы. Евклид Сантуш, начальник полиции города Коимбра, направил сотрудникам управление письмо следующего содержания: «Хватит пустых и неискренних слов. На самом деле я от всей души хочу пожелать вам невероятных сексуальных отношений, веселой и счастливой жизни, много работы и достойной зарплаты». Кроме текста, к поздравительному письму были приложены фотографии полуголых девушек, пишет «Лента Ру». Это довольно невинное поздравление обернулось для господина Сантуша серьезными проблемами. Городские власти посчитали, что поступок главного полицейского является серьезнейшим нарушением служебной этики и наносит удар по престижу муниципалитета. Не исключено, что в ближайшее время полицейский лишится работы.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Негодяи, ханжи. Лицемеры. Фарисеи. Продолжи ряд.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Замечательные люди, которые дорожат своей профессией и даже главному полицейскому не позволяют авторитет, который должен быть в правоохранительных органах вот так вот выбрасывать в мусорный ящик.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: То, что он пожелал всем счастливой веселой жизни, единственное конечно половинчатость. Полуголых.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Должен был голых представить?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Конечно. А чего тут. И вдруг этот муниципалитет, этот Коимбра давно этот город вызывал, еще песня была такая.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это вторая песня, которую ему дал Гусман. Послушайте меня…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Евклид Сантуш.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это ты перепутал с Эдуарду душ Сантушем, это немножко другое. Вот понимаете…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Моя позиция понятна, чтобы ты ее не запутал. Я за эту открытку, мечтал бы получить такую же. Руки прочь от Эвклида Сантуша. И считаю, что там собрались лицемеры, фарисеи и так далее. Продолжайте.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я предложил бы ребята, представить себе такое в Москве. Вы видите грабежи, убийства, от Пикуленко требуют взятки.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ручкой помахал и на 10 дней уезжает в Америку.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В любой стране авторитет полицейских висит всегда на волоске. Они должны быть химические чистые. И вдруг главный полицейский рассылает такую открытку, полуголые девочки и так далее. Я напоминаю, что здесь написано, что отстранили от работы. То есть нет суда, будут с ним выяснять. Но может, человек сбрендил и они говорят: поступок главного полицейского серьезное нарушение служебной этики. Служебная этика существует и как бы некоторые тут сидящие ни пытались ее размыть, ребята, наносит удар по престижу муниципалитета.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Какой престиж. Ирина Воробьева и ее подружки выпустили календарь, где они в полуобнаженном виде.
И. ВОРОБЬЕВА: Неправда.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Поздравили Венедиктова с днем рождения.
И. ВОРОБЬЕВА: Ничего себе. Все одетые.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты видел календарь, открытку с генералом Колокольцевым в шортах. Не видел и не увидишь, потому что это замечательный профессионал и в шортах он сниматься не будет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: У нас президент или премьер-министр снимается в полуобнаженном виде и что плохо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Он же не с девочками снимается.
И. ВОРОБЬЕВА: Там не должно было быть фотографии этого начальника полиции в полуголом виде. Его текст и был и фото полуголых девушек. Поэтому Колокольцеву в шортах все равно не должно было быть в любом случае.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я задаю еще раз вопрос. Представьте себе, что господин Нургалиев рассылает открытку, в которой написано: я хочу пожелать вам, я читаю текст, невероятных сексуальных отношений, веселой счастливой жизни, много работы и достойной зарплаты.
И. ВОРОБЬЕВА: Что в этом плохого?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы же не говорим это плохое или хорошее. Мы говорим, справедливо ли человека отстранили от работы. Заметь, Ира, я не передергиваю как он. В самом пожелании ничего плохого нет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Если там ничего нет плохого, то почему отстраняют от работы.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это главный полицейский этого города отправил своим подчиненным. Через три секунды это было в Интернете, и когда сидит какой-то полицейский, подходит и говорит, вы чего тут вытворяете, ему говорят, ты открытку, парень, получил. Иди и веселись, как там написано.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть этот начальник полиции подрывает семейные устои. Фактически провоцируя своих подчиненных на то, чтобы они с какими-то девочками…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да нет. Теперь ты передергиваешь.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Все переврали. Не трогай мой текст.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здесь абсолютно простая вещь. Здесь не говорится, что он совершил что-то такое, еще раз, его отстранили от работы. Вопрос: справедливо ли отстранили от работы.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Знаешь, кто ты? Ты даже не… ты Тартюф.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Естественно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Типичный.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Справедливо, что его отстранили. Разговор идет не о том, хорошо или плохо.
И. ВОРОБЬЕВА: Справедливо или несправедливо.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он пытается затуманить это простое дело.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, ребята. Остроумие на лестнице это наш российский девиз.
И. ВОРОБЬЕВА: За нами начал следить большой брат как тут написали уже. Нас смотрят дети.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А мы что-то такое сказали.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ира, календарь это хорошо, а студенты МГУ Путину календарь…
И. ВОРОБЬЕВА: Там студентки в нижнем белье только. А мы были все одетые.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я считаю, что в этой ситуации упоминать фамилию Путин вообще не следовало бы. У человека должно быть что-то святое в душе.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Календарь, что их надо выгнать из института за это?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он оттягивает время. Прошу провести голосование.
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте. Итак, уважаемые друзья, справедливо ли отстранили от работы этого полицейского?
ГОЛОСОВАНИЕ
И. ВОРОБЬЕВА: Так.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты хочешь, чтобы я занял время?
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, у нас есть сообщения. Валерий пишет: зря он прислал фото, а не самих девушек.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это по-нашему. Я себе представляю наши машины с полицейскими, оттуда ноги торчат девушек. Вот это было бы действительно…
И. ВОРОБЬЕВА: Изо всех окон.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тогда бы полиция вызывала только уважение.
И. ВОРОБЬЕВА: Павел пишет: слоган - много работает, достойная зарплата вполне себе предвыборный был визуализирован девушками. Моральность потеряна.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот на чьей стороне…
И. ВОРОБЬЕВА: Он говорит о том, что моральность потеряна.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Почему так получается.
И. ВОРОБЬЕВА: Что такое.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Неважно, это непостижимо женскому уму.
И. ВОРОБЬЕВА: Уважаемые друзья, вам сколько лет вообще. Ужас.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Какие законы физики сейчас действуют.
И. ВОРОБЬЕВА: Мы всегда по умолчанию вызывает для Юрия Георгиевича такие, там укол в голову всегда делаем.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Может, это я какой-то новый закон открыл. Эврика.
И. ВОРОБЬЕВА: Я останавливаю голосование. Итак, 61% считают, что полицейского отстранили несправедливо. 39% считают, что справедливо.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Солнечный круг…
И. ВОРОБЬЕВА: В Сетевизоре 66% считают, что несправедливо, 34 - что справедливо.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты в другую страну приехал, мой дорогой. Эта страна уже после массовых выступлений народ за справедливость. За демократию. За честность.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: За беззаконие.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А ты Тартюф. С этим клеймом ты уезжаешь сейчас в свободную Грузию. Я не знаю, примут ли тебя. Тебя могут завернуть на границе. Я надеюсь, что не смотрели эту передачу в Грузии. Потому что тебе закрыта дорога туда.
И. ВОРОБЬЕВА: Счет 1:1. И мы переходим к третьему кейсу. И просим Евгения Бунтмана рассказать о деле, которое называется «Пирожное».
В США женщине запретили проносить на борт самолета пирожное – из соображений безопасности. Теперь пассажирка готовит жалобу на администрацию аэропорта. Это произошло в Лас-Вегасе. Ребекка Хейнс следовала в Массачусетс. На контроле ее остановили и попросили оставить пирожное, которое она несла с собой. Службе безопасности показалось подозрительной глазурь на пирожном. Охранник объяснил, что паста для кондитерского изделия напоминает по виду гель, который можно использовать как взрывчатку. Кроме того, на борт самолета нельзя проносить жидкости – а крем на пирожном можно считать и жидкостью. Ребекка Хейнс обиделась и решила направить жалобу. Администрация аэропорта напомнила, что пронос жидкостей действительно запрещен, однако пообещала разобраться с вопросом о пирожных.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И ты конечно сейчас выступишь в защиту полицейских. Вот я убежден.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Абсолютно точно. Потому что у нас было несколько, мне все равно, проиграю я или нет, неважно. Главное в отличие от некоторых, которые переметнулись, я не буду показывать пальцами, 500 раз переметнулись от одной власти к другой…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гибкость.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хребта, завязывающегося узлом. Для меня есть одна простая история. Безопасность полетов. Никакие вещи, которые происходят вокруг этого, никакое ущемление каких-то прав, жестокость и так далее, для меня не являются поводом для того, чтобы обидеться. Я вам расскажу невероятную историю, которая произошла у меня в Орландо. Мы стояли на вылете в аэропорту. И моя маленькая дочка, которой 12 лет было, она по-русски со мной разговаривала и сказала, что та-та-та, но они же скажут, тут проверяют, что мы везем с собой бомбу. Мы просто стояли на расстоянии трех метров, то есть вокруг нас не было никого. Через две минуты к нам подошли люди, которые отозвали нас в сторону, оказывается, там есть направленные микрофоны. Там работает компьютерная система, которая ловит определенные слова. Конечно, они знали, что ничего. Но они просто не с дочкой говорили, они просто посмотрели наши документы, спросили, откуда мы. Это был очень дружелюбный разговор. И главный его пафос, они объяснили, что тут стоят такие микрофоны и попросили, чтобы мы объяснили дочке, чтобы она больше не говорила такие слова. Так вот, я все понимаю. Но это не надо, это шутка. Я стоял и говорил, да, я с вами абсолютно согласен.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тартюф.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Она поступила неправильно. Мы понимаем. Никакие средства для безопасности не являются чрезмерными. Потому что цена вопроса очень высокая. Все.
И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Хау, я все сказал. Значит, я перечисляю города, куда тебе закрыт въезд. Орладно, Каимбро и Тбилиси тоже закрыт. Пирожное это жизнерадостное, жизнеутверждающее явление. Да так можно придумать что угодно. Это просто полицейский беспредел.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Бен Ладен. Продолжай.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Можно все довести до абсурда. Идет женщина с пирожным, глазурь можно бомбу сделать.
И. ВОРОБЬЕВА: То есть получается, мир до такой степени видоизменили, что мы видим бомбу, террористов просто во всем, везде. И никогда больше не будем радоваться жизни. И не сможем…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот эти люди ратуют за это.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Если тебе нужно, чтобы он выиграл 2:1, он и так выиграет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Значит вопрос принципиальный. Или мы идем по пути вот этих Тартюфов и тогда мы превращаем нашу жизнь в черно-белую. Комиксы. Или мы раскрашиваем нашу жизнь веселыми открытками, новым годом.
И. ВОРОБЬЕВА: Полуголыми девушками.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Пирожными. Девушками да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В американских аэропортах и все, кто туда летал, знают, там есть такой трюк, когда ты провозишь компьютер, любой тебя просят его включить.
И. ВОРОБЬЕВА: Не только американские, почти везде так. И фотоаппараты, телефоны.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Просят, включите пожалуйста. Казалось бы, черт побери, у вас же стоит грандиозный аппарат, стоящий сотни тысяч долларов. Который показывает, что там ничего нет. Он же и так показывает. Нет, включите, пожалуйста…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть тебе американский образ жизни не нравится.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: С момента этой ужасной трагедии ни одного теракта в США.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потому что включают компьютеры.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В том числе и поэтому.
И. ВОРОБЬЕВА: Я замечу, что в Израиле в аэропорту Бен-Гуриона, после того как там был жестокий совершенно теракт и нападение, там проверяют так и на вылете и на прилете. Там тоже не было больше такого.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Но пирожное причем. Если бы еще сказали, откусите пирожное. Там может быть у вас начинка или поставьте его на ленту, мы его просветим. Но когда тебе говорят, что глазурь, ребята, ну кончайте, я вас прошу.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы с пособниками террористов переговоров не ведем. Здесь я путинец от начала до конца.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мочишь в сортире всех. Террористов.
И. ВОРОБЬЕВА: Сейчас Ганапольский задумался о том, влезете ли вы в сортир.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Всех женщин, которые идут с пирожными, ты мочишь?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я другое делаю. С пирожными и без, хотя с пирожными это гораздо приятнее.
И. ВОРОБЬЕВА: Можно объявлять голосование.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я удивляюсь, почему ты тянешь время, чтобы обязательно проголосовали за него.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гениальный эпизод из фильма «Однажды в Америке». Когда мальчик приходит к девочке, она ему сказала: …а ты принесешь пирожное. И он с этим пирожным идет, садится, и все-таки его сжирает. Слизывает.
И. ВОРОБЬЕВА: Ужас какой.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Теперь зрители знают, что он видел «Однажды в Америке», правда, одну серию. Но это неважно.
И. ВОРОБЬЕВА: Итак, на ваш взгляд справедлив ли запрет проносить на борт самолета пирожные.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это неправильно. Справедливо ли то, что этой женщине…
И. ВОРОБЬЕВА: Что ей запретили проносить мороженое.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пирожное. У нее было конкретное пирожное. С глазурью, шоколадом.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Можно вообще человеку дать говорить.
И. ВОРОБЬЕВА: Все, у нас две минуты.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: До каких пор мы будем это терпеть, в конце концов.
И. ВОРОБЬЕВА: Что за бунт хорьков у меня в эфире сейчас. Тихо.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Давайте кончать это дело.
ГОЛОСОВАНИЕ
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот у одного очень популярного человека в Интернете есть хэштег Жалкий. А поскольку он занят, я его хотел тебе дать. Глупый. Вот будет твой хэштег.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Хэштег это что такое?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А это неважно.
И. ВОРОБЬЕВА: Вы друг друга читаете в твиттере?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он не входит.
И. ВОРОБЬЕВА: Он уже давно спамит ужас как.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: 32 тысячи фолловеров.
И. ВОРОБЬЕВА: Сходу вообще. Потому что мы действительно год назад подарили ему твиттер, и за этот год у него набралось 30 тысяч…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это много или мало?
И. ВОРОБЬЕВА: Хотя он не написал туда ничего. Это много.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: За какой год у меня набралось 30 тысяч?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не мешай вести передачу.
И. ВОРОБЬЕВА: Все, нет времени. 40% – справедливо не пустили. 60% – несправедливо. Это телефонное голосование. 38% в Сетевизоре – справедливо не пустили. 62% – несправедливо.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну и кто здесь ас.
И. ВОРОБЬЕВА: Это смотря, с какого языка переводить.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да с любого.
И. ВОРОБЬЕВА: Все, друзья мои, спасибо большое. С наступающим вас новым годом. Матвей Ганапольский…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тартюф.
И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Кобаладзе, Ирина Воробьева. До встречи в 2012 году.
Источник – радио «Эхо Москвы». 29.12.2011
Все материалы раздела «Публикации»